Я лежу в палате номер пять —
свет горит, шумят, и мне не спится.
Сколько дней придётся пролежать
в чистенькой, но старенькой больнице?
Тошно стало в этой белизне
с каплей синевы для большей жути.
И Луна насмешливо в окне:
не надейся, кто ж тебя отпустит.
Справа стало некому дышать —
суета и топот в коридоре.
Врач сказал, я — тоже кандидат.
На свободу. В местный крематорий.
Так сказал… и улыбнулся мне,
как чумной запикал аппарат.
А Луна насмешливо в окне:
им нужна свободная кровать.